Огородова: В науке важно выбирать приоритеты
День российской науки, который вот уже 13 лет отмечается 8 февраля, заставляет задуматься о судьбе самого «юбиляра», его ближайшем будущем.
Сегодня в России насчитывается около четырех тысяч организаций, занимающихся научными исследованиями и разработками. Около 70% этих организаций принадлежат государству. В стране все еще работают тысячи учёных с большим объёмом международного цитирования. Среди них, по старой памяти, преобладают в основном физики, биологи и химики, однако почти полностью отсутствуют экономисты и представители общественных наук.
Согласно международным рейтингам, составляемым различными уважаемыми организациями (например, Королевским научным обществом Великобритании), с 2008 года Россия покинула первую десятку самых научно развитых государств мира.
Если же проанализировать мировое научное сообщество по критерию «число научных статей в год на душу населения – абсолютное количество публикаций», видно, что половина всех мировых публикаций приходится на первую пятерку наиболее развитых стран: США, Китай, Великобританию, Германию и Японию. Первые 30 стран из этого списка в сумме выдают 90% мировых научных публикаций. В самой серединке этой тридцатки, на 16 месте, притаилась Россия. Интересно при этом, что на сегодняшний день почти треть мировых научных статей, так или иначе, посвящена медицине, а тут Россия представлена более чем скромно. Вообще в прикладных науках, таких, как материаловедение, технологии, энергетика и информатика, падение относительной доли российских публикаций выражено особенно сильно. Так, к примеру, количество публикаций по материаловедению и информатике за последние 10-12 лет сократились более чем вдвое.
Такому положению дел существует достаточно объективное «историческое» объяснение: российская наука во многом сохранила недостатки науки советского периода, слабым местом которой было доведение открытия до стадии внедрения в жизнь.
«Начиная с советских времен, научное сообщество не было готово к созданию конкретных продуктов, к внедрению научных разработок. Быть ученым само по себе было почетно: у них открытия, публикации. Но ведь надо было заниматься внедрением, а здесь у нас провал между фундаментальными новыми знаниями и их приложением в реальной жизни, созданием технологий», - считает заместитель председателя комитета Госдумы по науке и наукоемким технологиям Людмила Огородова.
Но путь внедрения научной разработки очень долог. Так, в медицине, например, он составляет 7-10 лет. Именно на этом месте и образовалось то отставание, преодолеть которое сейчас пытаются принятием целевых госпрограмм. При этом критичным становится умение правильно выбрать цель.
«Нужно сказать, сегодня происходят серьезные изменения в этой сфере, в понимании необходимого пути развития. Ведь важно не только какие количественные результаты мы имеем (те же публикации), но и сам вектор развития науки», - уточняет заместитель председателя комитета Госдумы.
Интересно, что для многих ученых чисто экономические факторы, такие, как уровень жизни населения и средний доход в семьях, оказывается, не имеют такого серьезного, как принято считать, значения. Скорее, сказывается недооценка роли современной наук и, как следствие, – невозможность в нужном объеме продолжать исследования, отсутствие перспектив внедрения. Зачастую «удовлетворение любопытства за счет государства» не кажется начальству серьезным делом и воспринимается как хобби.
«Дело не в том, что распределение средств не прозрачно, не достаточно. Дело в том, что сначала надо выбрать приоритеты, и именно на этих направлениях сосредотачивать ресурсы. Другими словами, развитие науки должно строиться не на субъективных факторах (чьем-то индивидуальном мнении), а на многокомпонентном анализе. Причем без всяких межведомственных барьеров, как в советские времена, когда наука была отраслевая», - уверена Огородова.
Действительно, современные разработки в медицине, например, включают множество ноу-хау из других отраслей – физики, химии, биологии, материаловедения. И ведомственная разобщенность приводила, да и сегодня приводит, к тому, что отдельно физика – передовая, химия – тоже ничего, но стыковки между ними нет. Это влияет на конечный результат.
«Сегодня нужно заставить ученых, профессиональное сообщество договориться о приоритетах, и на основе такого договора выделять ресурсы. То есть должен быть реализован сетевой принцип взаимодействия, - констатирует парламентарий. - Финансироваться должна задача, поставленная исходя из грамотного прогноза, а не уже готовая разработка (это дело бизнеса). Таким образом, появляется государственное управление наукой в интересах развития самой науки».
